Сначала мне приснились индейцы. Индейцы воевали с белыми разбойниками в банданах и драных джинсах, в российском сосновом лесу. Предводитель индейцев оказался белый-преребежчик, который был однажды лучшим другом предводителя разбойников, и вот когда они оба как-то раз пошли в тот лес на медведя, будущий предводитель разбойников решил, что будущий предводитель индейцев, основательно покусанный медведем, помер - и оставил его в лесу. А индейцы подобрали.
Еще там был миссионер-иезуит, который угодил в плен к индейцам.
И вот, пока предводители разбирались в своих нелегких драматических отношениях, миссионер-иезуит подговорил своего охранника-индейца, вдвоем они пробрались в штаб разбойников, своровали из грузовика десять штук автоматов Калашникова - и перестреляли обоих предводителей. Затем миссионер-иезуит объединил обе шайки и стал их типа вождь. А его охранник-индеец стал его первым замом.
Я помню, там закончилось тем, как миссионер-иезуит стоял перед зеркалом и не мог решить, что лучше смотрится у него на голове - бандана или перья.
А потом мне приснилась математика. Как будто бы она у нас была. Как будто бы нам выдали задачник, с которым никакой НЦы дополнительно искать не надо. Вместо чисел и переменных там был хентай (да, и с тентаклями тоже, тентакли вообще были чем-то особенно важным типа подкоренного выражения), от привычной математики там остались только знаки деления, умножения, сложения, вычитания и почему-то логарифма. Зато в качестве знака равенства там было не-скажу-что-а-то-мне-стыдно.
Нам задали найти "сумму производных выражения не больше нуля, но меньше единицы". А я сижу, взираю на это самое выражение - и из глаз у меня текут слезы. Потому что я без малейшего представления, как с этим можно работать, а бабушке такое не покажешь, бабушка от такого - бух! - и в обморок.
Я даже не хочу анализировать, к чему да отчего мне стало вдруг такое сниться.