Тут вот Опричник, психиатр мой незабвенный, по мылу все доказывает, что в «Ночном портье» была любовь. Нет, я согласна с тем его тезисом, что не мне о любви рассуждать. Но мнение-то свое я могу позволить себе иметь? К тому же я никому его не навязываю. Так вот, я пребываю в незамутненной уверенности, что споры о любви, это как споры о слэше, то есть, как споры о фломастерах, - бессмысленны изначально. У каждого свое определение любви. У меня оно такое, что я не могу поверить, к примеру, в любовь между Ромео и Джульеттой. Гормоны там были, гормоны, юношеский максимализм и подростковое желание перечить родителям.
Для меня любовь, в частности любовь между персонажами, это вот когда ты можешь их представить лет через тридцать пять, сидящими бок к боку на лавочке, в окружении играющих внуков. И то, что я вижу в «Ночном портье» - это что угодно: это страсть, это желание, это взаимозависимость, это связавшее их накрепко прошлое, это болезнь, в конце концов. Но это не любовь.