Я вот что хочу сказать по приезду.
Я достаточно много умудрилась прочитать художественного за этот месяц в перерывах между гостями, похоронами и диссертацией (что значит, вернуться домой, а), но пока хочу высказать про одну книгу, которую купила без задней мысли в поезд. Дитя слова Айрис Мердок. Без задней мысли, потому что я никогда не читала Айрис Мердок, книгу купила методом научного тыка, а о том, что Айрис Мердок "лучшая британская романистка двадцатого века" я не без удивления узнала на обратной стороне обложки, уже, собственно, в поезде. В тамбуре в третьем часу ночи пьяный офицер домогался моих литературных пристрастий (я стояла с книгой в руке) и с потрясающей снисходительностью, которая свойственна исключительно пьяным офицерам Российской Федерации, поинтересовался "а что это за жанр". Я сказала "экзистенциальный реализм", чтобы он завис, и он завис. Сперва икнул, потом завис. Потом правда отвис и и объявил "а я читаю в сотни раз лучше книгу, чем эта ваша, хотя я понятия не имею, что за экстремальный реализм у вас там, я читаю психоанализ". И гордо на меня воззрился.
Психоанализ ему явно не помог, а книга (которую я читала) была хорошая. Если вы любите экзистенциальный реализм. Первую половину сюрпризы идут почти через страницу. Ты машинально приходишь к одним выводам, а все оказывается совсем не так. Это приятно.
Но дело не в этом, а в том, что я задумалась невольно. Трагедия моей жизни.
Задумалась: насколько не хватает мне Клиффорда Ларра. Не конкретно этого Клиффорда Ларра, любого.
Это раз.
Так как в жизни я играю со своими знакомыми-приятелями и даже с Подругой роль Клиффорда Ларра, то упомянутый Клиффорд Ларр вполне может быть мною лет через двадцать. Что неизъяснимо печально, если вы читали книгу.
Это два.
Не в том плане, что я обещаю близким людям покончить с собой сегодня вечером, самоубийство вызывает во мне тоску и отвращение, а люди, которые его совершают - чувство брезгливости и, честно говоря, недоумения. Но вы понимаете, в том-то и суть! Если лет через двадцать я буду обещать близким людям покончить с собой сегодня вечером, - на проекте "Дианора" можно ставить крест и землицей сверху присыпать. А я могу.
Это три.
Любое мое общение с более-менее небезразличными людьми - кроме форс-мажора - сводится к тому что я быстро перевожу стрелки на их проблемы, а вы понимаете, людям только дай звучать самим. Я слушаю, я отпускаю комментарии, я иронизирую, иногда перегибаю палку, иногда ненамеренно. И мне это нравится. За руку при этом никого не держу. Не встретила еще своего Хилари, вестимо. Слава богу. А мне тоже необходимо, чтобы был кто-то, кто переводил бы стрелки на мои проблемы и дал бы мне звучать самой. Нет, это не проблема. Такие люди есть. Я не позволяю. Не хочу. Мне нужен человек, с которым я бы захотела. Вот это проблема.
С Алексией было нечто похожее - иногда. Я все думала, почему. Прочла про Клиффорда Ларра, и поняла. У Алексии, что ни говори, были настоящие проблемы. Не те, которые мы считаем таковыми, а реальные проблемы. И Алексия заговаривала о самоубийстве, не так часто, как Клиффорд Ларр, но бывало, и я не воспринимала эти разговоры всерьез, но прощала ей их. Никому другому я бы не простила. Не после того, как папочка едва не поднял нас всех на воздух в порыве суицидальной солидарности.
И вот человеку, у которого реальные проблемы, и который интересуется твоими, потому что о тебе беспокоится, но до последнего будет утверждать - "потому что нравится поиздеваться", такому человеку я бы рассказала. Все.
Хорошо, что такого человека в моей жизни нет.
Это четыре.
Надо купить еще чего-нибудь у Айрис Мердок, она отлично пишет.
Это пять.